Имя прославленного русского богатыря Ивана Михайловича Заикина когда-то знал весь мир. Атлетические номера волжанина всегда неизменно вызывали сенсацию. Зарубежные газеты писали: «Заикин это Шаляпин русских мускулов». В 1908 году Заикин своими гастролями в Париже «Тогдашнем центре мировой культуры» произвел настоящий фурор. Весь город был буквально околдован силой и обаянием русского исполина. Все ведущие газеты пестрели громкими заголовками повествующими о нечеловеческой силе Заикина, а желтая пресса принимая за чистую монету добродушные шутки Ивана Михайловича писала различную небывальщину.
Голубоглазый гигант — косая сажень в плечах, с курчавыми золотистыми волосами, — он производил неотразимое впечатление.
— Скажите, — спрашивали у него, — у вас на родине много таких как вы?
— У нас на Волге я самый махонький, — весело улыбаясь отвечал он.
Действительно ли Заикин пользовался такой популярностью в Париже? — может задать вопрос читатель этого рассказа и я отвечу да! Это подтверждают не только сохранившиеся до наших дней газетные вырезки и экспонаты Парижских музеев о которых собственно и пойдет речь.
После выступления атлета перед цирком, на специальном помосте были выставлены разорванные Заикиным цепи, погнутая на его плечах железная балка, «браслеты» и «галстуки» завязанные им из полосового железа. Некоторые из этих экспонатов и приобретались музеями в качестве показательного примера человеческого феномена.
Но главный экспонат «Согнутую железнодорожную рельсу» приобрела для своих выставок её величество Парижская Кунсткамера, а произошло это так.
В один из дней полного аншлага конферансье, одетый в шикарный фрак, вышел на центр цирковой арены и, заглушая своим мощным басом шум аплодисментов, произнес.
— Мадам и месье, сегодня на ваших глазах будет показан невиданный прежде силовой номер, на могучей спине Ивана Заикина будет согнут рельс!!! — и несколько человек натужливо сопя вынесли на центр арены восьмиметровую железную громадину.
— Кто сомневается в подлинности этого предмета, может выйти на арену и проверить самолично! — произнес все тот же конферансье.
Несколько правдолюбцев из публики перешагнув через барьер подошли к рельсе дабы убедиться на ощупь в натуральности метала, но все оказалось подлинным, не подделкой, не фальшей. Окончательно убедившись в этом проверяющие удалились на свои места.
А Заикин приступил к делу. Два десятка помощников взвалили на спину атлету сто пятидесяти килограммовую рельсу и по его команде стали надавливать на ее края, пытаясь пригнуть их к земле.
— Только бы выдержала дощечка, подложенная под рельс, — думал про себя Иван Михайлович, — не лопнула бы под колоссальным весом, иначе ребра рельсы перерубят позвоночник и тогда, в лучшем случае, вечная прикованность к постели, а в худшем — смерть. И вдруг в этот момент Заикин почувствовал сильное давление на одну строрну, левая нога едва выдерживала, коленный сустав вот-вот грозил вылететь со своего места. Это на левой стороне надавили намного сильнее чем на правой. Но Иван Михайлович мужественно сохраняя свою позицию терпел и напряжение, и боль, пока концы рельсы не коснулись песка на манеже. В этот же день предусмотрительный директор Кунсткамеры приобрел этот экспонат для своего музея и в следующие недели он пользовался наибольшим вниманием посетителей.
Шли годы, состарился и ушел из жизни Иван Михайлович Заикин. А согнутая им рельса по сей день привлекает в Парижскую кунсткамеру посетителей со всего мира, наглядно повествуя о невероятной силе и стойкости Русского Богатыря!
Дмитрий Халаджи